Криминализация действий в экономической сфере, которые не представляют особенной публичной опасности и не влекут за собой важного ущерба, наносит вред стране, потому, что за решеткой выясняются специалисты высокого класса, а на расследование таких дел и судебные процессы по ним тратятся бюджетные средства.
К такому выводу пришли исследователи Центра стратегических разработок (ЦСР), которые презентовали в пятницу доклад "Избыточная криминализация экономической деятельности в России: как это происходит и что с этим делать", созданный в партнерстве с Европейским университетом и Университетом неприятностей правоприменения в Петербурге.
Ситуации, когда несерьёзный проступок приводит на скамейку подсудимых, ведут к недоверию общества к правоохранительным органам, а силовиков расслабляют и провоцируют на формальное раскрытие дел. Положительно в таких обстановках действуют только суды, которые по подобным делам назначают минимальное условное наказание, показывают докладчики.
Обычные формы избыточной криминализации
Значительно чаще от избыточной криминализации страдают предприниматели, незначительные проступки которых подпадают под важное уголовное преследование.
Исследователи привели в пример оплату неопытными начальниками штрафов за своих сотрудников из кассы предприятия. Но таковой шаг может быть квалифицирован правоохранителями как растрата финансовых средств. Получается, что незначительный промах вырастает в важную статью, что не совсем справедливо. "Разумеется, что денежный выигрыш от такого поступка ничтожен для аналогичных должностей и, если бы директор либо бухгалтер понимали неправомерный характер своих действий, они ни при каких обстоятельствах не стали бы рисковать", - говорится в докладе.
Специалисты обращают внимание на случай ветеринара, который в 2016 году осуждён за то, что получал наличные за операции и не вносил их в общую кассу. Ущерб от его "преступной деятельности" составил всего 5 тысяч 441 рубль, но доктор получил судимость.
Часто правоохранительные органы считают правонарушениями ситуации, когда предприниматель заключает контракт с юридическим лицом, но не может выполнить свои обязательства. Тут следует чётко разграничивать намеренное и заблаговременно обдуманное желание не выполнять контракт либо срыв договора из-за деловых сложностей.
Материнский капитал
Родители также не защищены от избыточной криминализации: ещё одна распространённая категория дел - мошенничество с материнским капиталом, не смотря на то, что в этот самый момент дела обычно "растут&аккумуляторная; из небольших ошибок и недочетов либо незнания тонкостей процедуры.
К примеру, за материнским капиталом обращаются семьи, лишенные родительских прав, но вправду намеренные улучшить жилищные условия своих детей. Членов семьи считают мошенниками не обращая внимания на приобретение недвижимости для детей, лишь по тому, что формально они не имели права получить капитал.
"Мать, лишенная родительских прав, может тратить деньги именно на своего ребёнка либо на другие цели, связанные с ним, в то время как при мошенничестве с контрактами на приобретение недвижимости цели целевого применения у фигурантов дел нет", - отмечается в докладе.
Среди родителей, получивших домашний капитал, распространена практика приобретения недорогих домов негодных для жизни по завышенной цене. Они сносят старый дом, а на сэкономленную по предварительной договоренности с продавцом отличие, возводят новое жилище. Тут правоохранительные органы также усматривают мошенническую схему и отправляют получателей капитала на скамейку подсудимых. В Центре считают такую обстановку недопустимой, поскольку родители тратят деньги на потребности своей семьи, а нарушают только порядок их получения и применения.
Докладчики отмечают, что только судьи снисходительно относятся к обвиняемым по делам о мошенничестве с материнским капиталом и как правило назначают им минимальные условные сроки. К тому же, нельзя не ставить вопрос об излишней криминализации этих проступков, считают в ЦСР.
Ущерб судебной и правоохранительной системе
Отмечается, что все перечисленные проступки квалифицируются как тяжёлые правонарушения, что даёт возможность недобросовестным силовикам пользоваться обстановкой для улучшения показателей своей работы, поскольку особых усилий для "раскрытия" таких дел прикладывать не необходимо.
Так, нужно избавиться от формализма в системе отчетности правоохранителей, чтобы не провоцировать их на ведение дел, которые по сути являются случайными промахами, полагают докладчики.
Они отмечают, что граждане должны понимать, что законно, а что нет, и хотя бы приблизительно представлять себе последствия своих поступков и понимать логику действий МВД, отмечают в ЦСР. В неприятном случае рождается недоверие к системе. "Непредсказуемость применения уголовных статей снабжает отношение общества к правоохранителям как к источнику опасности, а не как к органам куда возможно обратиться за помощью. Экономически активные группы населения перестают доверять государственным университетам", - поясняют в Центре.
По оценкам ЦСР, противодействием экономическим правонарушениям в России занято около четырех тысяч следователей и каждый год любой из них направляет в суд около трёх дел по избыточно криминализированным составам правонарушений.
"Таковой подход принципиально вреден и разрушает одну из фундаментальных баз деятельности следствия. Согласно статье 17 УПК, следователь оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, руководствуясь наряду с этим законом и совестью. В случае если дело направлено в суд, то, согласно точки зрения правоохранителя, человек совершил правонарушение — или же работник СК поступает необоснованно, что весьма опасно для правоохранительной системы", - говорится в докладе.
Центр стратегических разработок был создан в 1999 году по инициативе будущего главы Российской Федерации Владимира Владимировича Путина как площадка для разработки программы развития страны на ближайшее десятилетие, объединяющая под своим началом специалистов в разных областях, в частности с опытом государственного управления.
